Из Сибири – в Европу

Студент из Новосибирска попал на практику в «Псковскую губернию» и оказался в центре информационного циклона

Наверное, сперва стоит рассказать, кто я такой, чем живу и «почему же Псков?» Меня зовут Дмитрий, я учусь в Новосибирске на факультете журналистики. Второй курс. Не могу сказать, что я с детства четко знал кем хочу стать. В моих мечтах (начиная с детства и до настоящего времени) были весьма разносторонние профессии: палеонтолог, повар, фээсшник, африканист и востоковед, философ, филолог и, наконец, журналист. Мысль стать журналистом родилась у меня после крушения надежд пойти на философию. Это была сумбурная, импульсивная, ярко горящая, как рождение сверхновой, идея.

Дмитрий Здорников.

Поступив в Новосибирский государственный педагогический университет, я нашел то, что мне по душе, - журналистику. Преподаватели интересно рассказывают предмет, в университете царит необыкновенная свобода, которая в школе попросту отсутствовала. Я сам выбираю, что мне учить, стоит ли учить, сам отвечаю за свои проблемы, сам формирую круг своих интересов к знаниям. Система построения школьного образования мне никогда не нравилась, так что НГПУ стал для меня прекрасным открытием.

Вот мы и познакомились. Итак, почему же Псков?

У меня здесь живет девушка. Для справки: от Новосибирска до Пскова – более четыре тысяч километров. Да, я не нашел поближе. Да, в Новосибирске нет других девушек.

Так как мы ежегодно должны проходить месячную практику в каком-то издании, я своей целью выбрал Псков, чтобы двух зайцев убить одним выстрелом: и с девушкой побыть, и практику пройти.

Начав поиск редакции для практики, я вышел на сайты трех редакций (сейчас уже не помню каких), и в их числе была «Псковская губерния». Ответили мне только из нее (и то только после того, как я написал непосредственно редактору, а не на общую почту).

Купив билет, я вскоре добрался до Пскова. Псков меня встретил ранним утром и полным одиночеством (девушка была репрессирована в деревню, а редакция еще не знала, что я приехал).

Не буду тянуть резину, скажу, что побродив до десяти утра по городу, я отзвонился редактору, и Светлана Владимировна нашла, куда можно пристроить мой багаж на время поиска жилплощади. Освободившись от вещей, я отправился искать квартиру, вооружившись газетой. К пяти часам вечера я уже обзавелся квартирой.

Я не в первый раз приехал к вам в город, до этого я был здесь в прошлом году. Приезжал к своей девушке, но из-за недостатка средств я пробыл тут только шесть дней.

Псков гораздо меньше Новосибирска. Когда я искал нужную мне улицу, жители мне говорили: «Алтаева? О, это далеко. Минут тридцать идти пешком. Лучше на автобусе». А я думал: «Тридцать минут - это далеко? Да меня от дедушкиного дома такое же расстояние отделяет. А я его пешком прохожу. Иногда, чтобы добраться до вуза, приходится и побольше проходить». Но мне нравятся небольшие города. Здесь гораздо больше зелени, много архитектурных памятников: Псковский кремль, крепостные стены, старинные храмы. Конечно, и у нас есть красивые сооружения, но не такие древние и мощные. Я не успел побывать в Изборске, но все еще впереди. Зато поглядел на Гремячую башню, покатался на катамаране и даже успел покормить уток, да и в целом хорошо провел время.

Не могу сказать, что у нас разный климат. Но точно одно: лето тут подлиннее, чем в Новосибирске. А температурный режим почти совпадает. Ну, разве что зимой у нас минус сорок три бывает (зато в автобусах плюс двадцать шесть, и из-за количества людей иногда приходится проявлять чудеса акробатики). Однако количество машин тут примерно равно количеству в сибирской столице. Соотношение во Пскове, как я слышал, один автомобиль на два человека, а в Новосибирске – один к трем.

Приятно гулять по городу, когда ты можешь за тридцать минут дойти от центра до дома. Конечно, неприятно расстроило то, что в городе не настолько чистые реки, чтобы купаться. Да и чистота берегов оставляет желать лучшего: у воды стоит мусор, пивные бутылки, пачки от сигарет и тина. Ясно, что тина - это естественный продукт, однако бутылки от алкоголя явно оставлены не рыбами и птицами. В центре городе стоят разрушенные, пустующие дома, которые тоже неприятно цепляют глаз. На мои вопросы в редакции мне рассказали, что снести их нельзя (охранная зона), а реставрировать дорого. К тому же, видимо, у этих зданий есть владелец, который по каким-то причинам просто не занимается их реставрацией.

Устройство редакции меня приятно порадовало. Хоть здесь и работает мало людей, они работают за идею и делают то, что обязан делать каждый журналист: осуществляют адекватное, объективное информирование общества. Тут нет четкого времени начала рабочего дня. Каждый рассчитывает свой день сам, исходя из своих планов. Такого, признаться, я не видел еще ни в одной газете (хотя я не могу сказать, что очень уж много их повидал). Редактор старалась подобрать для меня интересные задания: так, например, я съездил на Псковское озеро и посмотрел, как рыбаки чистят его дно от старых сетей ( ПГ, «Авгиево озеро», №704). Мне удалось также поработать с письмами читателей, результатом чего стала публикация «Даже гаишники паркуются на газонах» в №703 ПГ.

Еще я стал свидетелем сенсации всероссийского уровня, вызвавшей огромный ажиотаж: информация о погибших под Луганском военных из 76-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Видел журналистов из «Рейтерс», «Новой газеты», «Дождя». А на днях и вовсе узнал о том, что нашего директора - Льва Шлосберга - сильно избили вечером, и теперь он лежит в больнице. Эта новость оставила в душе неприятный осадок и заставила вновь вспомнить о Листьеве и Политковской, а также о других убитых журналистах. Неужели привычка заставлять молчать с помощью кулаков никогда не выйдет из обихода тех, кому правда режет не только глаза, но и уши, а иногда и вовсе карман?

Могу с уверенностью заявить, что у меня была самая интересная и насыщенная событиями практика. На следующий год (конечно, загадывать рано) я вновь собираюсь приехать сюда.

Дмитрий ЗДОРНИКОВ