Псков нелиберальный

Для России все еще актуальна проблема идеологии – в значении смысловой структуры общества, определяющей базовые установки и векторы развития. У нас нет «американской мечты», нет своих «гуманистических ценностей», мы еще не вполне понимаем, чего мы вообще хотим от нашего государства – чтобы оно опекало нас или оставило в покое? Поэтому попытки локального либерализма в регионах сегодня, к сожалению, обречены на провал.

Светлана ПРОКОПЬЕВА, политолог, журналист (г. Саратов), обозреватель газеты «Псковская губерния» в 2002-2006 гг.

Недавно в Саратове, где мне нынче повезло пребывать, состоялось первое заседание Саратовского Либерального клуба. Коротко скажу, что организатором выступил фонд «Либеральная инициатива», персонифицированный лидером саратовского «Яблока» Дмитрием Коннычевым, поводом стала взрывная статья в «Русском репортере» - «Саратов должен быть разрушен», а обсуждать собирались возможность либерального развития в отдельно взятом купеческом городе – как альтернативу «русреповской» постановке проблемы.

Посидели душевно, проговорили много важного, но, что мне показалось интересным, к заявленной теме так и не подошли. Ни один из участников не решился ответить на вопрос – возможен ли, и в какой форме, либеральный образ действия в Саратове. Что, на мой взгляд, уже и было ответом. Отрицательным.

Мне кажется, что будь подобное обсуждение организовано в Пскове, ответ, в силу региональных культурных различий, был бы иным. Пусть не уверенное «да», но хотя бы «да, но…», и уж точно не такое категорическое «нет», которое и вслух-то произносить неловко, в силу его безусловной очевидности. А потому что шанс пойти по либеральному пути развития у нашего региона был. Но сплыл, конечно же.

Шанс звали Михаилом Кузнецовым, и в течение четырех с лишним лет он занимал пост губернатора Псковской области. Вряд ли сам Михаил Варфоломеевич будет сильно рад наименованию себя либералом, но в его политике находились во множестве либеральные и правильные, по моему убеждению, идеи, что вызывало если не желание активно ему помогать, то, по крайней мере, нежелание противодействовать.

Из единственного моего интервью с бывшим главой области запомнилось наизусть вот что: «Нужно успеть дать импульс, чтобы с перспективой лет на десять колесики государственного механизма закрутились в правильном направлении. Успеть, пока не ударили по рукам». В итоге так примерно и вышло. Что-то закрутилось, что-то тормознулось на инерции. Сегодня, когда Кузнецов не является политической фигурой, его идеи можно вспоминать и переоценивать отвлеченно, просто с точки зрения вектора.

И с этой точки зрения история правления Михаила Кузнецова в высшей степени интересна: на территории области мы получили «вилку», наглядно проиллюстрировавшую глобальный идеологический кризис современной России.

С одной стороны был либеральный губернатор, который в силу федеральной конъюнктуры мог только действовать либерально, но ни в коем случае не называть себя либералом. С другой стороны, была либеральная общественность, которая, в силу той же конъюнктуры, наоборот, могла сколько угодно называть себя либеральной, но действовать должна была сугубо «левым», социально-ориентированным образом. Возможно, это базовое противоречие, эта критическая недоговоренность и стала главным тормозом того периода.

Например, Михаил Кузнецов ставил вопрос о качестве школьного образования. Совершенно непопулярная в провинции идея – и принципиальный вопрос о невозможности хорошо выучить детей в малокомплектных сельских школах – подменялся обсуждением расписания школьных автобусов и «точек роста» в сельской местности.

Потом бывший губернатор рискнул намекнуть, что не нужно привязывать людей к раскисшей глине с выгребными ямами, но в ответ слышал стоны о «погибающей русской деревне». Еще Кузнецов не побоялся оторвать от бюджетной соски многочисленные общественные организации и вообще настаивал, что нельзя тратить больше, чем зарабатываем.

Очень правильная мысль, и будь Российская Федерация чуть больше федерацией – экономика Пскова могла бы рвануть вверх, но уже и простой порядок, наведенный в финансах, принес пользу. Впервые образ мысли руководства региона строился не на количественных, а на качественных критериях.

Все это было очень перспективно и очень непопулярно. Устоялось мнение, что Михаила Варфоломеевича погубил плохой PR. Может быть, его команда не считала нужным вести пропаганду или в перспективе стопроцентного непереназначения это считалось бессмысленной тратой сил, но факт остается – общественной поддержки начинания Кузнецова не получили.

Иными словами, в Псковской области не нашлось сторонников либерального пути развития, а те, кто обычно декларировали себя таковыми, закрутились в привычном колесе борьбы с режимом.

Может быть, я ошибаюсь, но, кажется, что если бы такой фронт поддержки был сформирован – если бы губернатор и общество договорились насчет единой цели – итог мог быть иным. Может быть, не случилось бы решения о досрочном сложении полномочий, но что еще важнее – удалось бы избежать многих ошибок и перегибов, за которые режим Кузнецова заслуженно критикуется оппонентами.

Такой договоренности не состоялось. И, видимо, быть не могло. Либеральный вектор Кузнецова был слишком резким, слишком конкретным – он противоречил общей идеологической неопределенности государства. Как губернатор Михаил Варфоломеевич был неадекватен ситуации в стране.

Остается добавить – к сожалению.

Светлана ПРОКОПЬЕВА, политолог, журналист (г. Саратов), обозреватель газеты «Псковская губерния» в 2002-2006 гг.