Семейный альбом

C малой родины пришла большая посылка. Наконец-то с оказией до нас добрались книги и другие милые сердцу, но тяжеловесные вещи. В том числе и старые фотоальбомы. Да-да, те самые альбомы, которые постепенно становятся анахронизмом. Бумажные, выцветающие уже фотографии на толстом картоне или в пластиковом вкладыше. Реликвии, занимающие слишком много места. Посмотреть порой приятно, но хранить — ужасно неудобно.

Мы-то давно перешли на электронные технологии. Цифровые фотографии хранятся на CD или жестких дисках. Саша выкладывает новые снимки в «Контакт» или шлет родственникам по е-майлу. Льву, когда он просит посмотреть «бабушку с дедушкой и Лёву маленького», включается компьютер.

Правда, архив наш охватывает только последние шесть-семь лет. Снимки за более ранний период сначала как-то руки не доходили отцифровать, а потом альбомы затерялись где-то в многочисленных переездах. Но, оказывается, родственники все бережно сохранили и теперь решили нас порадовать.

Я разбурчалась:

- Мало было в доме хлама...

Муж сказал:

- Отцифруем и выкинем.

А дети схватили пухлые фолианты и убежали в свою комнату. Саша — «вспоминать молодость», а Лев — знакомиться с противоречивым родительским прошлым. И эффект от этой фото-экскурсии случился весьма неожиданный. Первым делом Лев отказался верить в детство старших родственников. Себя-то он узнает на младенческих фотографиях, а вот брата не узнал:

- Мама, смотри, мальчик маленький. Это не Лёва...

- Не Лёва. Это Саша, когда только что родился. Я держу его на ручках.

- Нет, Саша большой! Это мальчик, малыш.

- Саша тоже был маленький, а потом вырос. Видишь, тут Саше год, тут два, три. А вот Саша идет в школу, в первый класс...

Только просмотрев всю перспективу, до самых последних, цифровых уже фотографий, ребенок поверил, что такой взрослый старший брат тоже когда-то был беспомощным младенцем. И, потрясенный этим фактом, затребовал сеанс видеосвязи с бабушкой:

- Бабушка, знаешь, а Саша был маленьким!

- Конечно, все были маленькими. Папа твой тоже был маленьким, сейчас покажу.

И бабушка продемонстрировала свое старое фото с сыном на руках:

- Вот твой папа маленький, полтора годика.

Но Лев, даже через окошко «Скайпа» уловивший собственное, почти зеркальное, сходство с отцом, окончательно убедился, что его разыгрывают:

- Это же Лёва, Лёва маленький! А что за тетя?

- Это не тетя, это я, твоя бабушка, а твоему папе я мама.

- Нет, ты бабушка. А мама вот! - и для демонстрации настоящей мамы была приглашена я.

Долго, долго мы всей семьей рассказывали Льву про родственные связи и возрастные изменения. И, кажется, совсем запутали.

Следующим утром ребенок, все еще потрясенный, сидел над альбомом и повторял пройденное:

- Лёва мальчик, Саша был мальчик, папа был мальчик, мама была мальчик...

- Нет, мама была девочкой.

- Боже мой! Мама была девочкой!

От души мы посмеялись над всеми этими большими-маленькими мальчиками-девочками. Но вскоре стало не до смеха. Ребенок откопал фотографии, относящиеся к периоду моего первого брака, и насторожился:

- Мама, а что это за дядя такой?

Я растерялась. Одно дело Александр, который был свидетелем и непосредственным участником событий. Ему мы по факту, стараясь сохранять максимальную честность и объективность, объясняли возникшие в семье сложности, причины развода, а позже — говорили о новых сложившихся у папы и мамы отношениях. Да и Саша все-таки был изрядно постарше.

А для четырехлетнего Льва — семья всегда была такой, как есть сейчас. Тайны мы особой не напускали, но не торопились с объяснениями, откладывали. Младший, конечно, слышал, как брат общается по телефону «со своим папой» или «с другой бабушкой», просто не придавал этому значения. Теперь, значит, пришла пора отвечать - «что это за дядя».

- Это Сашин папа.

- Нет же, вот папа!

- Это твой папа, а это — Сашин. У вас одна мама и по индивидуальному папе на каждого.

Младенец растерянно хлопает глазами, я набираю побольше воздуха, готовясь к новым вопросам и объяснениям. Но тут поспевает Александр:

- Понимаешь, Лёвочка, когда мама была молодая и глупая (выразительный взгляд в мою сторону), она встретила моего папу. Они очень друг другу понравились и захотели жить вместе, поженились и родился я. Но поскольку они были молодые и глупые (еще один выразительный взгляд), жить вместе у них не получилось, они стали ссориться и развелись. Потом немножко поумнели (взгляд, который может прожечь), мой папа женился на тете Ире, а мама вышла замуж за твоего папу. Теперь никто не ссорится и всем хорошо. Как-то так. Понял?

Лев понял, но очень по-своему. Прижался ко мне и тихо-тихо попросил:

- Мамочка, не ссорься, пожалуйста, с папой...

- Не буду, сынок...

Когда-то я считала, что развод — личное дело двух взрослых людей. А теперь все чаще убеждаюсь, что страдают от него дети. И не только от того, распавшегося брака. Но это совсем другая, грустная история.

Елена ЧЕРЕПИЦКАЯ.

Продолжение следует.

Предшествующую публикацию см. здесь.