Экзамен переписью провален

Госкомстат подвел итоги переписи, но не прослезился

На заявленную пресс-конференцию по вопросу подведения итогов первой в истории новейшей России переписи населения участники подтягивались очень долго, а главный герой встречи, председатель Госкомстата Владимир Соколин, опоздал на целый час.

Пресс-конференция то и дело прерывалась топотом молодых людей. Они двигались куда-то через конференц-зал. Как выяснилось позже, на прослушивание к Алле Пугачевой. В общем, всё шло вкривь и вкось, впрочем, как и сама перепись. На этот раз было объявлено, что окончательные результаты, которые были обещаны на днях, станут известны не раньше конца декабря.

Сообщив об этом, Владимир Соколин принялся петь осанну в адрес фирмы «КРОК», которая занималась непосредственной обработкой результатов. Профессионализм, мол, их высок, но объект обработки ужасно сложен. Чтобы понять, о чем идет речь на самом деле, стоит вспомнить один подзабытый скандал.

После того, как в начале 2002 года Госкомстатом было объявлено, что тендер на закупку электронных систем для проведения всероссийской переписи населения выиграла фирма «КРОК», другая компания, участвовавшая в конкурсе, ABBYY Software House подала на Госкомстат в суд. Суд вынес решение о признании тендера недействительным. ABBYY Software House требовал за свои услуги значительно меньше, чем «КРОК» (41,2 и 51,5 млн. рублей соответственно), но Госкомстат тогда заявил, что от услуг ABBYY отказались, поскольку сумма, предложенная компанией, «не окончательная», а решение суда просто проигнорировал. Теперь, когда «КРОК» срывает все сроки, Госкомстату ничего не остается, кроме как покрывать своих протеже.

Вообще эта, на первый взгляд, не имеющая принципиального значения история с «КРОКом» показательна. Как во время переписи, так и после, у всех, кто следил за происходящим, сохранялось ощущение легкого надувательства. Несмотря на то, что окончательных итогов переписи ждать еще довольно долго, важнейший итог можно подвести: граждане в России государству не доверяют. Главным доказательством этого может служить обессмысливающе низкий процент переписавшихся. Согласно данным, по чьему-то недосмотру попавшим в прессу из Госкомстата сразу же после официального окончания переписи, в ней приняли участие не более 72%. Цифры по отдельным регионам также были вполне красноречивы: Москва – 80% переписавшихся (в это, признаться, верится с трудом), Приморский край – 79%, Красноярск – 68%, Владивосток – 73%, Вологодская область – 70,1%, Тюменская область – 60%, в Норильске и Саратовской области вообще с трудом удалось набрать половину. Тогда, чтобы спасти ситуацию, Владимир Соколин принял соломоново решение: запретил своим сотрудникам предоставлять прессе данные о числе и проценте переписанных до подведения предварительных итогов. Когда в апреле этого года подводили предварительные итоги, Соколин заявил, что в переписи не приняли участие не более 5% граждан России. В основном это жители Москвы и Санкт-Петербурга. В других регионах, по информации Соколина, этот показатель составил менее 0,1%.

Очевидно, что в недоверии к государству виновны не столько граждане, сколько само государство. По крайней мере, во время переписи было несколько ярких эпизодов, которые вполне можно интерпретировать как надувательство переписываемых. Во время пиар-кампании по телевизору многократно заявляли о том, что перепись будет абсолютно анонимной. На одной из пресс-конференций замруководителя Госкомстата Александр Суринов заявил, что анонимность гарантируется тем, что все первичные материалы переписи будут уничтожены, и с ними будут уничтожены все конфиденциальные данные (имена, фамилии, адреса).

На позавчерашней пресс-конференции замдиректора Госкомстата Владимир Яшин наконец признал, что это не так. С переписных листов сканировали всю информацию (раньше утверждали обратное), но вот распознавалась она не полностью. По его словам, вся личная информация содержится в виде нераспознанного массива на дисках. То есть при желании ее можно в любой момент распознать. Переписные листы – также вопреки сказанному ранее – все еще хранятся.

Другая проблема – проведение переписи в некоторых поволжских республиках. Задолго до начала переписи Валерий Тишков, директор Института этнологии и антропологии, заявлял, что больным вопросом переписи будет вопрос о национальности. Так оно и произошло, но едва ли кто-то предполагал, что ситуация обострится настолько, что российские кряшены будут просить поддержки и у Путина, и у Патриарха. По свидетельствам активистов кряшенского движения, во время последней переписи «национал-шовинистические силы Татарстана» вынуждали кряшен записываться русскими или татарами. Кряшены же, которых насчитывается 200-300 тыс., уже 4 года пытаются отстаивать статус отдельного народа. Московские этнологи считают, что они имеют на это право. Один из сотрудников все того же института заявил, что «если кряшены будут посчитаны отдельным народом, то это приведет к принципиальному изменению конфессиональной ситуации в Татарстане, так как появятся реальные основания утверждать, что в этой республике православные составляют 60% населения и что этот регион, таким образом, не является мусульманским». Существует точка зрения, согласно которой действия кряшенских национал-активистов являются частью игры патриархии и руководства Института этнологии, а не отражением реального самосознания кряшен, однако свидетельств попыток записать кряшен татарами и правда хватает. Как и попыток записать татар башкирами – в соседнем Башкортостане.

Не случайно Тишков высказывался категорически против того, чтобы вопросы переписи были доверены местным органам власти.

Ситуация в Чечне, если следовать официальным данным, с точки зрения демографии просто загадочна. «Полит.ру» публиковал специальное расследование Александра Черкасова на тему чеченской демографии. С самого начала интрига Чеченской переписи состояла именно в том, сколько припишут. Итог впечатляет – 1 млн 88 тыс. 816 заполненных переписных листов. При этом в преддверии Второй Чеченской войны население республики, согласно «Российскому статистическому ежегоднику» за 1998 г., составляло всего-навсего 797 тыс. человек. С учетом традиционно высокой рождаемости, численность жителей Чечни к нынешнему моменту может и могла бы перевалить за эту цифру, хотя на нее не могли не повлиять последствия нынешней войны.

Такая «уникальная демографическая ситуация» в разоренной Чечне в принципе не должна удивлять – где массовое народное бедствие, там и приписки – это давно уже в порядке вещей.

В августе 2002 г. Главное контрольное управление президента выявило существенное завышение размеров ущерба в субъектах Южного федерального округа, пострадавших тем летом от наводнения. В Дагестане приписки достигали 59 процентов, в Республике Ингушетия – 34,9 процента, в Адыгее – 30 процентов. Ситуация же в Чечне выглядит тем более логичной, ведь руководителем штаба по проведению переписи был назначен чиновник, непосредственно заинтересованный в получении как можно более высокого результата – лично глава правительства республики Ильясов, – так что результат был практически предопределен.

Проблема, однако, не только в том, что приписывали, но и в том, что многих не переписали. Надо сказать, что основная тяжесть переписывания населения страны (всего было около 600 тыс. переписчиков) легла на хрупкие плечи студентов. Ситуация, когда студентов заставляли в «обязательно-добровольном» порядке идти на работу, напомнила советские времена, когда студентов так же посылали на картошку. Ждать от недовольных студентов рвения было сложно. Ведь отношение к ним такое же, как и к студентам, копающим картошку, а то и хуже. Государство продемонстрировало недовольство переписчиками в своей манере. Моих бывших одногруппников из Историко-Архивного института (РГГУ) на перепись посылали, а вот обещанных 1500-2000 рублей они так и не дождались.

Прошедшая в прошлом году перепись – особенная, предыдущая перепись проводилась больше десяти лет назад – в далеком советском 1989 году, еще при Горбачеве. И власти осознают ее особый смысл. Как заявил вскоре после подписания указа о проведении переписи президент России Владимир Путин, главной задачей переписи 2002 года являлось не обновление данных населения России – это задача второстепенная. Главным, по словам Путина, является то, что перепись – это объективный тест на дееспособность властей, на доверие к ним населения. А население должно ответить активностью и сознательностью. По задумке властей, людям следовало воспринимать свое участие в переписи как «поддержку общегосударственного дела». Но если это и правда воспринимать как тест, то власти его не выдержали.

Ирина Ролдугина, Полит.Ру, 10.10.2003.